|
Новый
Год и Рождество - История возникновения праздников
 История
Нового Года
Празднование
Нового года у древних народов обыкновенно совпадало с началом
возрождения природы и в основном было приурочено к марту месяцу.
Постановление считать Новый год с месяца "авив"
(т.е. колосьев), соответствовавшего нашему марту и апрелю
встречается в законе Моисея. С марта же считалось новолетие
и у римлян, до преобразования календаря в 45 г. до Рождества
Христова Юлием Цезарем.Римляне в этот день приносили жертвы
янусу и начинали с него крупные мероприятия, считая его благоприятным
днём.
В этот же день было принято делать друг другу поздравления
и подарки, особенно должностным лицам. Вначале одаривали друг
друга плодами, оклеенными позолотой, финиками и винными ягодами,
затем медными монетами и даже ценными подарками, (последнее
практиковалось только среди богатых людей). Преимущественным
правом быть одариваемыми пользовались патриции. Каждый клиент
должен был приподнести своему патрону в день Нового года подарок.
Этот обычай сделался впоследствии обязательным для всех жителей
Рима.
Во Франции
новолетие считали до 755 года. С 25 декабря, а затем с 1 марта
в XII и XIII столетиях - со дня св. Пасхи, пока наконец не
установлено было в 1654 году указом короля Карла IX, считать
за начало года 1 января. В Германии то же произошло во второй
половине 16 века, а в Англии в 18 веке. В России , со времени
введения Христианства исполняя обычаи своих предков, также
начинали летоисчисление или с марта, или со дня св. Пасхи.
В 1492
году великий князь Иоанн Васильевич Третий окончательно утвердил
постановление Московского собора считать за начало как церковного,
так и гражданского года - 1 сентября, когда собиралась дань,
пошлины, различные оброки и т.д. Для придания наибольшей торжественности
этому дню сам Царь накануне являлся в Кремль, где каждый,
простолюдин или знатный боярин, в это время мог подходить
к нему и искать непосредственно у него правды и милости. Первообразом
той церковной церемонии, с какой проходило на Руси празднование
сентябрьского новолетия, служило празднование его в Византии,
установленное Константином Великим.
Один из
иностранных современников так описывает виденное им в России
в 1636 году торжественное зрелище встречи Нового года: "На
дворцовом дворе собралось более 20 тысяч человек старых и
малых. Из церкви, стоящей с правой стороны у входа на площадь
(речь идёт об Успенском соборе), вышел патриарх со своим духовенством
из 400 священников. Все в церковном облачении со множеством
образов и с развёрнутыми старыми книгами. Его же Царское Величество,
со своими государственными сановниками, боярами и князьями,
шел с левой стороны площади.
Великий князь с непокрытою головой и Патриарх в епископской
митре вышли одни из хода , подошли друг к другу и поцеловались
в уста. Патриарх подал также Великому Князю поцеловать крест...
Затем в длинной речи он произнёс благословление Его Царскому
Величеству и всему народу и пожелал всем счастья на Новый
год. Патриарх говорил так: "Дай, Господи! Вы, Царь Государь
и Великий Князь, всея России Самодержец, здоров был со своею
Государынею Царицею и Великою Княгинею, а нашею Великой Государынею,
и со своими государевыми благородными чады, с царевичами и
царевнами, и со своими государевы богомольцы, с преосвященными
митрополиты и со архиепископы, и со епископы, и с архимандриты,
и с игумны, и со всем священным собором, и с бояры, и с христолюбивым
воинством, и с доброхоты, и со всеми православными христианы,
здравствуй, Царь Государь, нынешний год и впредь идущий многие
лета в род и во веки". Народ в подтверждение патриарших
новогодних пожеланий громко кричал: "Аминь". Сырые,
убогие, беззащитные и гонимые находились тут же в толпе с
поднятыми вверх прошениями, которые они с плачем и рыданием
повергали к стопам Великого Князя, прося у него милости, защиты
и заступы. Прошения относились в царские покои.
Последний
раз Новый год отпразднован был 1 сентября 1698 года, проведён
был весело и в пиршестве, устроенном с царскою пышностью воеводой
Шеиным, собравшим невероятное множество бояр, гражданских
и военных чиновников, а также большое число матросов. К ним
подходил сам Царь, оделял их яблоками, называя каждого из
них братом. Каждый заздравный кубок сопровождался выстрелом
из 25 орудий.
Царь Пётр
Великий, явившись в Успенский собор в сопровождении своего
малолетнего сына Алексея и Супруги Царицы Евдокии, одетый
уже на немецкий лад, как и прочие присутсвовавшие, за исключением
вдовствующей Царицы Прасковьи Феодоровны, сам поздравлял народ
с Новым годом. Гвардия была в синих мундирах с красными обшлагами
и в высоких ботфортах. "Лучшего ради согласия с народами
европейскими в контрактах и трактатах", Пётр Великий
изменил коренным образом и летоисчисление, и способ празднования
Нового года. В первый год 18 столетия он уже приказал вести
летоисчисление от Рождества Христова, отменив летоисчисление
от дня сотворения мира.
Не желая
совершенно изгонять обычай празднования Нового года, он установил
его по обычаям, заимствованным им из Голландии и других странах
Западной Европы. В оправдание своих начинаний Царь приводил
те простые и очевидные основания, что "не только во многих
Европейских и Христианских странах, но и в народах славянских,
которые с восточною нашей церковью во всём согласны, как валахи,
молдавы, сербы, далматы и самые его Великого Государя подданные
черкасы (т.е. малороссы) и все греки, от которых наша вера
православная принята, согласно лета свои исчисляют от Рождества
Христова в восьмой день спустя, т.е. генваря 1 числа, а не
от создания мира, за многую рознь счисления в тех летах".
Известный сподвижник царствования Великого Государя, архиепископ
Новгорода и Великих Лук, Российский Златоуст, Феофан Прокопович
для объяснения этой перемены спрашивал "пономарей и апостатей",
недовольных этим "погублением лет Божиих": "Что
приличнее и честнее есть? праздновати ли новолетие на память
даней и податей, от Константина наложенных, или тогда, когда
празднуем пришествие в мире Сына Божия, Им же мы от долгов
вечных и от уз нерешимых свободимся?" Далее, кратко,
с большим учёным авторитетом, он разъяснял: "От начала
Христовой церкви ни пастыри, ни прочие христиане в посланиях
и деяниях своих не писали числа лет ни от сотворения мира,
ниже от Рождества Иисуса Христа, но именами настоящих (современных)
римских консулов означали время. Только в шестом веке в римской
церкви начали означать время от Рождества Христова, а в греческой
за полторы тысячи лет не означивано и недавно означати стали,
и то ещё не повсеместным обычаем. Что же теперь скажете, слепые
хронологи? Какая мечтаете лета Божии? И кто и где непреступно
означати оная узаконил? И кто и когда новолетие привязал к
сентябрю? Привязано было, ведаем, но не крепким союзом. Силён
же другой обычай и разрешити союз тот, кольми же паче силен
есть устав монарший".
Болезненно
отозвалась в умах и сердцах людей старого закала такая перемена,
но, ограничившись одним лишь глухим ропотом невежественных
людей, привилось это нововведение без всяких смут, площадных
драк и уличных кровопролитий, вызывая лишь время от времени
бранные писания "ревнителей древляго благочестия"
Проведение в жизнь этой реформы Великого Царя, имевшей столь
важное значение, началось с того, что запрещено было праздновать
каким бы то ни было образом 1 сентября, а 15 декабря 1699
года барабанный бой возвестил о чём-то важном народу, который
толпами хлынул на Красную площадь. Здесь устроен был высокий
помост, на котором царский дьяк громко читал указ о том, что
Великий Государь Пётр Алексеевич повелел "впредь лета
счисляти в приказах и во всех делах и крепостях писать с 1
генваря от Рождества Христова". В знак того доброго начинания
и нового столетнего века, "после благодарения Богу и
молебного пения в церкви" повелено было: "по большим
проезжим улицам, и знатным людям и у домов нарочитых (именитых)
духовного и мирского чина, перед воротами учинить некоторое
украшение от древ и ветвей сосновых еловых и можжевеловых.
А людям скудным (т.е. бедным) хотя по древу или ветви над
воротами или над хороминами своими поставить. И чтоб то поспело
будущего генваря к 1-му числу 1700 сего года. А стоять тому
украшению генваря по 7-е число того же года. Да генваря ж
в 1-й день, в знак веселия, друг друга поздравляти с Новым
Годом и столетним веком, и учинить сие, когда на Большой Красной
площади огненные потехи начнутся, и стрельба будет, и по знатным
домам боярским и окольничьим, и думным знатным людям, палатного,
воинского и купеческого чина знаменитым людям коемуждо на
своём дворе из небольших пушечек, у кого есть, или из мелкого
ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракет,
сколько у кого случится. А по улицам большим, где пристойно,
генваря с 1-го числа по 7-е число по ночам огни зажигать из
дров, или из хвороста, или из соломы. А где мелкие дворы,
собравшись по пяти или шести дворов, тако же огонь класть,
или, кто хочет, на столбиках по одной или по две или по три
смоляные и худые бочки, наполняя соломою или хворостом, зажигать,
а перед бургомистрскою ратушею стрельбе и таким украшениям
по их усмотрению быть же". Сам Царь первый пустил ракету,
которая, огненной змейкой извиваясь в воздухе, возвестила
народу наступление Нового года, а вслед за нею согласно царскому
указу, началась потеха и по всей Белокаменной....
История праздника Рождества Христова
Соперничая
с Пасхой своей торжественностью, праздник Рождества Христова
заставляет думать, что он появился в самые первые времена
Христианства, в век еще апостольский.
Даже как
то трудно себе представить, чтобы христиане когда-либо могли
не праздновать дня рождения своего Спасителя, чтобы не "помнили"
"и не святили" этого дня. На самом же деле было
далеко не так и было по очень простой причине.
То не
случайность, что христиане обыкновенно не празднуют дня рождения
своего, а празднуют именины, т. е. день крещения своего. Этим
христианин показывает, что не великая была бы радость для
мира, да и для него самого, что родился на земле лишний грешник,
если б грешник этот в свое время не переродился в праведника
(праведника по крайней мере в возможности) через Таинство
Крещения.
Не будь
этого духовного рождения, христианин о дне своего рождения
мог бы только сказать с многострадальным Иовом: "погибни
день, в который я родился, и ночь в которую сказано: зачался
человек".
Древние христиане называли днем рождения день смерти человека
и называли самым серьезным образом. Для дня кончины мучеников
самое принятое название было natalitia, "родины".
При таком
взгляде на день рождения вообще, могло ли прийти на мысль
христианам праздновать и день рождения Спасителя?
Правда,
его рождение было настолько необычно, было таким счастьем
для мира, что и сравнивать его нельзя с каким бы то ни было
человеческим рождением.
Христос
для христиан был до того небесным человеком, вторым Адамом,
Господом с небес, что мысль их не могла достаточно любовно
останавливаться на его плотском рождении. Скорее хотелось
праздновать Его воскресение, вознесение на небо, ниспослание
Духа Святого, чем "еже по плоти" рождество Его.
И действительно, все эти праздники древнее Рождества, несравненно
древнее его празднование простого воскресения. Древнее его
и праздники в честь мучеников.
Древняя
церковь была принуждена внешними влияниями установить праздник
в честь этого события. И раньше, чем Рождество Спасителя,
она стала праздновать Его крещение. Но и последнее она стала
праздновать не вполне по своей доброй воле. Ранее православной
церкви этот праздник ввели у себя еретики - гностики и ввели
потому, что они придавали самое большое значение в жизни Спасителя
Его крещению.
Ничто
так не завлекало христиан в ересь, особенно в гностицизм,
как богослужение гностиков, полное гармонических и красивых
песен. Нужно было гностическому празднику противопоставить
свой такой же, и вот тогдашняя православная церковь установила
и у себя торжественный праздник в честь крещения Господня
и назвала его Богоявлением, внушая этим названием мысль, что
в этот день Христос не стал впервые Богом, а только явил себя
Богом, предстал как Бог, как Единый от Троицы.
Мало того:
чтобы еще более подорвать лжеумствование гностиков относительно
крещения Христова, тогдашняя православная церковь стала присоединять
к воспоминанию крещения воспоминание и рождения Христова;
к последнему еазвание "Богоявления" шло еще более,
чем крещению. То и другое, Крещение и Рождество, таким образом
праздновалось в один день под общим названием "Богоявления",
и именно в день, посвященный ранее одному крещению - 6 января.
Так по крайней мере было в IV, V и даже отчасти в VI веках
в Палестине, Египте и других местах Востока. Армянская церковь,
отделившаяся от католической в эту эпоху, сохранила эту практику
доселе: она празднует Рождество Христово 6 января и не имеет
праздника Крещения.
Впервые
отделен был праздник Рождества Христова от Крещения в Римской
церкви в первой половине IV века, по преданию при папе Юлии.
Можно догадываться, чем было вызвано это отделение и почему
именно оно произошло в Риме. Языческий римский культ с особенной
торжественностью чествовал зимний солнцеповорот, но не в тот
день, когда он происходил (8-9 декабря), а в те дни, когда
он становился для всех ощутимым, именно в конце декабря. Праздник
в честь этого солнцеповорота назывался днем "Непобедимого"
(dies Invicti), т.е. днем непобедимого солнца, солнца, которого
не смогла одолеть зима и которое с этого времени идет к весне.
В одном римском календаре IV века именно 25 декабря показан
этот языческий праздник. Приурочен он к этому именно дню,
может быть, потому, что 18-23 декабря в римском культе посвящено
было чевствованию бога Сатурна, пожиравшему своих детей, чевствованию
потому носившему мрачный характер.
За этим печальным праздником "бога времени" следовал
светлый праздник "бога солнца", как и у нас пост
предшествует великим праздникам. И после победы язычества
над христианством праздник этот с особенным блеском совершался
в риме по крайней мере так совершен он был при императоре
Юлиане Богоотступнике (по его свидетельству).
Чтобы
отвлечь христиан от этого языческого праздника, и перенесли
в Риме с 6 января на этот день воспоминание Рождества Христова,
рождения духовного незаходимого солнца.
За Римом
в этом отношении последовали и все восточные церкви. При этом
замечательно, что из восточных церквей на праздник этот впервые
произносят проповеди три великие святителя: Василий Великий
в Кесарии, Григорий Богослов в Константинополе и Иоанн Златоуст
в Антиохии.
Относительно
святого Златоуста из его же бесед мы узнаем не только то,
что именно он ввел в Антиохии этот праздник и притом по примеру
запада, но с какой постепенностью и осторожностью делалось
это нововведение. Впоследствии предание, конечно римского
происхождения, разукрасило эти действительные факты в пользу
Рима и представило историю перенесения праздника с запада
на восток в следующем связном виде. Кирилл или Ювеналий, епископ
Иерусалимский, письмом к папе Юлию жаловался на неудобство
праздновать Рождество Христово и Крещение в один день: "Нельзя
идти в одно время в Вифлеем и на Иордан" и просил исследовать
и определить день Рождества Христова; папа рекомендовал практику
своей церкви - празднование Рождества 25 декабря.
Василий Великий поручил Григорию Богослову установить на Константинопольском
соборе это празднование. Златоуст на это тоже дал согласие.
Из Кипра призван был Епифаний, что бы, в качестве урожденного
еврея, на основании Писаний утвердить день.
Древней
церкви точно неизвестен был не только день, но и месяц рождения
Христова. По словам Климента Александрийского (III в.), одни
полагали это событие в мае - 20, другие в январе - 10 или
6; по другим свидетельствам III - II веков Рождество Христово
приурочивается к 25 или 28 марта. Но уже в IV веке церковь
пришла к единодушному решению этого вопроса именно в пользу
25 декабря, и на основании приблизительно следующих соображений.
Месяц
и день смерти Христовой точно известен из евангелий; а в церкви
издавна распространено было убеждение, что Христос должен
был находиться на земле полное число лет, как число совершенное.
Отсюда следовало, что Христос зачат был в тот же день, в который
пострадал, т.е. в еврейскую пасху, которая в тот год приходилась
на 25 марта.
Отсчитывая
отсюда 9 месяцев, получали для Рождества Христова дату 25
декабря. Эту дату принимает уже святой Ипполит (III в.); ее
защищают святой Златоуст и блаженный Августин.
Таким
образом, весьма вероятно, что и само событие Рождества Христова
падало на время, когда оно и празднуется. Если должно быть
соответствие между течением природной жизни в мире и благодатной
жизни, то как не было более весны подходящего времени для
зачатия и воскресения Христова, так уместнее всего было Рождество
Его в пору года, являющуюся лучшей после весны.
Обсудить
статью
|
